Только о мужчинах: мистика

[b]Александр Блок[/b], может быть, самый главный, самый большой, самый истинный Дракон мировой поэзии, обмолвился вскользь о главном для него пути познания: [i]"Не логикой, не эмпирическим путем, но единственно внутренним путем магии искусства…"[/i] [b]Сальвадор Дали[/b], большой любитель прихвастнуть, приврать, поэпатировать, был искренне уверен в принципиальной непостижимости своих картин. [i]"Как вы хотите понять мои картины, когда я сам, автор, их тоже не понимаю",[/i] – говорил он. – [i]Их смысл настолько глубок, сложен, связан, непроизволен, что ускользает от простого логического анализа"[/i] Исследователи творчества Дали подмечают, прежде всего [i]"разорванность сознания"[/i], антиприродность, противоположность жизни. Разорванность, фрагментарность, непоследовательность очень характерны для любого мистического явления. Рвется ткань сна, рвется на фрагменты любовь, то ярко горит, то затухает, то разгорается вновь. И все же следует признать, что мистическое мышление способно не только путать человека или заводить его в тупик, но и показать ему некую замаскированную тропинку в продвижении вперед. Прославлена Борхесом (Кабан) история, произошедшая с английским поэтом [b]Сэмюэлом Колриджем[/b], который воспринял во сне поэму в триста строк, Проснувшись, великий сновидец начал записывать поэму, и записал бы ее целиком, если бы не случайный визитер, разрушивший хрупкий мост между реальностью и сном. По словам Суинберна (Петух), [i]"спасенное от забвения было изумительнейшим образцом музыки английского языка, и человек, способный проанализировать эти стихи, мог бы разъять радугу"[/i]. То же примерно происходило с другим Драконом-поэтом, на этот раз французским: [i]"[b]Аполлинер[/b] может услышать то, чего не слышат другие, тайно общаясь с каким-то чудесным миром. Он принимал оттуда послания. Некоторые его стихи и до сих пор остаются шифровкой"[/i] (Илья Эренбург). И вновь [b]Александр Блок[/b]: [i]"На бездонных глубинах духа, где человек перестает быть человеком, на глубинах, недоступных для государства и общества, созданных цивилизацией, – катятся звуковые волны, подобные волнам эфира, объемлющим Вселенную, там идут ритмические колебания, подобные процессам, образующим горы, ветры, морские течения, растительный и животный мир".[/i] Мистическое мышление имеет оборотную сторону – удивительный дар экспериментаторства, эмпирическая гениальность, триумф метода "тыка". Присутствие Дракона в науке может удивить. Однако ученый-чудак вещь обыденная. Посмотрите фильм [i]"Игры разума", [/i]про математика [b]Джона Нэша[/b], заболевшего шизофренией, но получившего Нобелевскую премию по экономике. Сам Нэш – Дракон и играющий его [b]Рассел Кроу[/b] тоже Дракон. Так что ученый или нет, но Дракон выглядит очень странно, да и говорит не всегда обыкновенно. Афанасий Фет, вроде бы солидный человек, однако, сказал так: [i]"Кто не в состоянии броситься с седьмого этажа вниз головой, с непоколебимой верой, что он воспарит по воздуху, тот не лирик"[/i]. В этом высказывании весь Дракон – и мистика, и взлетность и ортодоксальная уверенность. Подавляющее большинство Драконов в литературе идут по пути откровенного разрыва с реальностью, полагая, что [i]"лучше жить неуловимыми снами, чем дрянью и мусором каждого дня". [/i]([b]А. Грин[/b]) Еще одна из флаговых тем Дракона – это его достижения в мире футбола. При чем здесь мистика? – спросите вы. Однако, без мистического предчувствия, половина голов забитых [b]Пеле[/b] или [b]Олегом Блохиным[/b], [b]Григорием Федотовым[/b], [b]Рональдо[/b] или [b]Андреем Шевченко[/b] были бы невозможны. Единственный знак, реально конкурирующий с Драконом в забивании голов – это Крыса ([b]Марадонна[/b], [b]Зидан[/b], [b]Фигу[/b], [b]Недвед[/b]), тоже, кстати, мистический знак. Оборотной стороной мистического мышления является романтизация воли. Отсюда такие попытки возвеличивания воли как труд [b]Ницше[/b] [i]"Воля к власти"[/i], или такое возвеличивание воли, как книга [b]Николая Островского[/b] [i]"Как закалялась сталь".[/i] Михаил Зощенко (Лошадь) в своих замечательных исследованиях сравнивал волю [b]Канта[/b] и [b]Ницше[/b], причем доказал, что и там и там воля лишена разумности. Кант в своей жизни уподобился точнейшему хронометру, расписав свою долгую жизнь буквально по минутам. Психическую силу воли он считал верховным правителем тела. Зощенко считает, что, в конечном счете, Кант [i]"приобрел все свойства маньяка"[/i]. Ницше непосильным трудом крайне истощил свой организм, а затем с тем уже фанатическим упорством изматывал себя ежедневным приемом сильнодействующих лекарств. Такая воля более близка к понятию идеи фикс.