3 возраст: 375 г. до н.э.–25 г. н.э.

[u]Четвертая фаза Третьей Иудеи (364-328). [/u] Самым невероятным и одновременно самым основным феноменом Империи является одновременное существование достаточно деспотичной власти и высочайшей идеологии. Тот, кто не поймет, как в Империи сосуществуют невероятный взлет идеологии и жесткий прессинг власти, не поймет механизма существования Империи, механизма рождения идеологического чуда четвертой фазы. Нам ли не знать, как во времена бесноватого [b]Сталина[/b] писал [b]Михаил Булгаков[/b] и другие гении спокойного поиска сокровенной истины, а во времена простоватого и буйного [b]Хрущева[/b] творил в затворничестве [b]Борис Пастернак[/b]. В истории ветхозаветной империи противопоставление светской власти и духовного поиска еще сильнее. Если в первом и втором имперских циклах идеологическое чудо четвертой фазы рождалось во взаимодействии с властителями ([b]Соломон[/b] – первый цикл, [b]Иосия[/b] – второй цикл), то в третьем цикле идеологическое чудо идет вне связи с властью, как бы само по себе. Народ-идеолог с каждым шагом становится все самостоятельнее. В четвертом цикле при царе Ироде идеологическое чудо уже свершится как бы вопреки властителю. Книга [b]Руфи[/b], Книга [b]Иова[/b] по времени написания относятся к первой фазе третьего цикла (около 445 года). Потом идут сто лет молчания и новый творческий всплеск, подобного которому давно не знал еврейский народ. [i]"У хакамов редко говорится о видениях, таинственных зовах и повелениях возвещать людям волю Творца. На мистиков или провидцев хакамы вообще походили очень мало: светские люди, не связанные ни с Храмом, ни со школами Торы, они ориентировались на повседневный человеческий опыт. У них почти нигде не упоминается [b]Моисей[/b], их мало волнует священная история избранного народа и его мессианские чаяния. Даже само слово "Израиль" отсутствует в большинстве книг. Языческих соблазнов они больше не боятся, ибо в те дни вера Израиля стояла уже незыблемо. Это позволяло хакамам без опасения изучать литературу Востока. У них можно найти идеи, сходные со взглядами писателей Египта, Вавилона, Персии, даже прямые цитаты из книг"[/i] (A. Meнь). Как быстро укрепил имперский цикл веру! Какое отличие от разрухи и упадка VI века! Ну а главное, как сильно напоминает Россию XIX века, смело бросившуюся во всемирный литературный и философский процесс со смелыми заимствованиями из европейской литературы. От [b]А. Меня[/b] не скрылась и эта историческая параллель. И о [i]книге Иова[/i] он говорит, что [i]"по беспощадности и силе, с какой в ней ставится вопрос о страдании, ее можно сравнить лишь с произведениями [b]Достоевского[/b][/i]". Вслед за этим пишется [i]Экклезиаст[/i], может быть, самая известная и популярная составляющая Ветхого Завета. [i]"Экклезиаст представляет собой род внутренней автобиографии писателя, исповедь живой души... духовный портрет одного человека"[/i] (А. Мень). Дата его написания, по мнению А. Меня, соответствует последним десятилетиям IV века, то есть в районе конца рывка, около 328 года. [i]"Экклезиаст, если брать его в отрыве от всего Писания, выглядит прямо-таки антиподом веры и надежды".[/i] Но ведь и наша классика XIX века ([b]Пушкин[/b], [b]Лермонтов[/b], [b]Гоголь[/b]) весьма пессимистична. К тем же годам относят и написание [i]Апокалипсиса[/i] [b]Исайи[/b] (24-27 главы Книги Исайи) – первое ветхозаветное учение о посмертье. Таким образом, третий возраст человечества наступил практически одновременно с четвертой фазой третьей Иудеи. Концовка же возраста ознаменовалась практически одновременным, параллельным ходом двух циклов. Теперь у человечества было два сердца, и бились они почти в унисон. [i]"Осенью 168 года [b]Антиох IV[/b] ([b]Эпифан[/b]) велел прекратить службу в иерусалимском Храме и разослал по городам эмиссаров с указами: все живущие во владениях царя отныне должны считаться "одним народом и оставить свой закон". Евреям строго воспрещается читать Писание, соблюдать субботу, совершать обрезание и даже просто называться "иудеями". Ослушников ждет смертная казнь. Большинство уцелевших жителей Иерусалима предпочло бросить свои дома, но не отступить от веры. Люди разбегались, ничто не могло удержать их в городе, он стал "чужим для народа своего, и дети его оставили его"... Во дворе святилища был сооружен жертвенник Зевсу Олимпийскому. В жертву были принесены свиньи, чтобы показать, что с иудейскими обычаями покончено. Вместо левитов в помещениях Храма теперь поселились вакханки. Когда наступил день Диониса, жалкую толпу отступников, увенчанных плющом, заставили идти в шествии, прославляя бога вина. Худшего унижения невозможно было придумать"[/i] (А. Мень). [i]"Только чудо могло воскресить Израиль после нанесенного ему удара. Но вот однажды в тайных убежищах, где писцы прятали свитки Библии, появилась новая книга. Она подоспела очень вовремя. Ее с жадностью читали, переписывали и пересказывали... Она рассеивала мрак и возвращала доверие к Промыслу Божию. Книга носила имя [b]Даниила[/b] и предвещала приход Царства Божия, которое разрушит все царства, а само будет стоять вечно. Даниил не звал евреев браться за оружие, но его книга, подобно трубному звуку, пробудила в людях боевой дух"[/i] (А. Мень). [u]Первая фаза четвертой Иудеи(148-112).[/u] Что конкретно было в 148 году, чем отмечено начало первой фазы, не ясно. Однако разворачивалась фаза по обычному сценарию: первые четыре года (148-144) положение еще зыбко, но уже первосвященник [b]Симон[/b] (143) расширил границы почти до пределов Соломонова царства и провозгласил полную независимость Иудеи. Сновидческое пророчество об идеологическом чуде четвертой фазы должно быть явлено в первой фазе. И если в России таким пророчеством стало рождение в конце XIX века могучей русской религиозной философии, то в ветхозаветном варианте истории таким предзнаменованием стала жизнь Учителя праведности. [i]"Общность имущества, братские трапезы, ночные бдения, мессианские толкования Библии и, наконец, вера в скорую гибель мира – все это роднит ессеев и первохристиан. У тех и других сходная терминология. Кумранцы, как и ученики Иисусовы, назвали себя "бедняками", "сынами света", "общиной Нового Завета". В одной из книг встречается известное евангельское выражение "нищие духом". Символика двух миров света и тьмы характерна и для ессейских, и для новозаветных авторов"[/i] (А. Мень). Вождя секты (Учителя праведности) некоторые историки даже называют [i]"Христом до Христа".[/i] Умер он около 110 года, а первая фаза кончилась в 112 году. [u]Первая фаза Второго Рима (132-100).[/u] Первое столетие второго имперского рывка Рима называют эпохой гражданских войн, и открыла эту эпоху первая сицилийская война рабов (136-132). До 136 года система рабского труда была рентабельной и прекрасно функционировала. После 136 года Рим пережил две сицилийские войны рабов, восстание [b]Спартака[/b] и множество мелких восстаний. Тучи сгущались, энергия всеобщего недовольства росла. [u]Вторая фаза Четвертой Иудеи (112-76).[/u] [b]Аристобула[/b] у власти сменил [b]Александр Яннай[/b], отличавшийся от своего предшественника лишь отсутствием угрызений совести. [i]"Современник [b]Суллы[/b], он был столь же жесток и деспотичен, как и римский диктатор. За свои зверства [b]Яннай[/b] был прозван "фракийцем""[/i] (А. Мень). [u]Вторая фаза Второго Рима (100-64).[/u] [i]"Вышедший из плебейских низов [b]Гай Марий[/b] и кровожадный аристократ [b]Луций Корнелий Сулла[/b] оружием подавили свободу, заменив ее самовластием. Явившийся им на смену [b]Гней Помпеи Магн[/b] был ничем не лучше, только действовал более скрытно. И с этих пор борьба имела одну лишь цель – единовластие"[/i] (Тацит). [u]Третья фаза Четвертой Иудеи (76-40).[/u] [i]"Набирая все больше и больше войска внутри страны и вербуя немало наемников извне, она ([b]Саломея[/b]) вдвое увеличила вооруженные силы своего государства и сделалась страшной даже для соседних князей. Так она господствовала над другими, а над нею самой фарисеи"[/i] (Иосиф Флавий). В 69 году [b]Саломея[/b] скончалась, что приблизительно соответствует прекращению хрущевских реформ. Дальнейшая история Иерусалима тесно переплетается с историей Рима, поскольку их имперские ритмы отличаются всего лишь на 12 лет. Совместные интриги, борьба за власть. [u]Третья фаза Второго Рима (64-28).[/u] В интригах, заговорах и непрерывных кутежах Рим окончательно превращался из республиканского полиса в государство с мощным аппаратом, профессиональной армией и единоличной властью. В третьей фазе от старого уклада фактически уже ничего не остается, а новый обретает плоть и кровь. [b]Цезарь[/b] вел активную романизацию провинций, он начал давать римское гражданство целым областям... В Римской империи главный закон нового уклада служил интересам армии. Полководец-правитель может что угодно делать с государством и населением, но обязан удовлетворять любое требование легионов. [u]Четвертая фаза Четвертой Иудеи (40-4).[/u] [i]"Иудея, лежавшая в развалинах, была объявлена союзницей Рима, царством, свободным от имперских податей"[/i] (А. Мень). Ворон ворону глаз не выклюет. Если сосуществуют две Империи (событие в мировой истории редкое), то они не воюют между собой, да и вообще мир становится много стабильнее. Мало кому из правителей в мировой истории достался столь странный жребий – править в четвертой фазе четвертого имперского рывка (гарантированное величие). Но именно в этой фазе народ максимально независим от власти и не обращает никакого внимания на старания властителя. А. Мень говорит о том же: [i]"[b]Ирод[/b] сделал иудею суверенным государством, расширил ее границы, но, несмотря на это, народного признания не добился. Царь и народ словно жили в разных мирах". [/i] [i]"Он восстанавливал города, строил крепости, дворцы, ипподромы. Его энергия и фантазия были неистощимы. Август признавал, что [b]Ирод[/b] создан владеть всей Сирией и даже Египтом".[/i] Но в том-то и дело, что [b]Ирод[/b] хотел владеть землями и городами, а народ жаждал Нового мира на всей Земле. [i]"Каждый народ склонен прощать грехи победителям, так бывало не раз в Иудее. Но теперь картина изменилась. Хотя и находились льстецы, объявлявшие [b]Ирода[/b] Мессией, общество, воспитанное на Законе, уже трудно было подкупить показным блеском. Оно хотело видеть в монархе помазанника, на котором почил Дух Божий, защитника справедливости, а не эллинистического царька... Царю были, конечно, благодарны за его заботы, особенно в дни голода или когда он очищал дороги от грабителей. Но все же и его самого считали чем-то вроде разбойника, восседавшего на престоле [b]Давида[/b]"[/i] (А. Мень). [u]Четвертая фаза Второго Рима (28 г. до н. э.- 9 г. н. э.)[/u] Величие, слава, триумф. Ну, этого во времена [b]Августа[/b] было предостаточно. Может быть, его правление было самым триумфальным за всю историю человечества как в общем значении, так и в буквальном, ибо изначально триумф означал торжественное вступление в Рим войск во главе с полководцем-победителем. Собственно, сама четвертая фаза началась с тройного триумфа [b]Августа[/b] (29-й год). В дальнейшем триумфальность его правления становится все более очевидной (более 30 полководцев при Августе получили полные Триумфы). Присоединение Испании, Египта и Германии завершает создание Римской империи в ее разумных географических пределах. Величия [b]Августа[/b] хватило бы на всех будущих имперских триумфаторов, вместе взятых. [i]"Диктаторскую" власть народ предлагал ему неотступно, но он на коленях, спустив с плеч тогу, обнажив грудь, умолял его от этого избавить"[/i] (Г. Светоний). [i]"Имя "Отца отечества" было поднесено ему всем народом, внезапно и единодушно"[/i] (Г. Светоний). Когда будут подробно рассматриваться возрасты человечества, будет объяснено значение этого бурного финиша третьего возраста. Но и без всяких объяснений ясно, что сдвоенный имперский финиш плюс конец возраста должны были породить грандиозное явление. Любой мало-мальски осведомленный человек понимает, что речь идет о рождении христианства (в чем заслуга Иудеи) и приобретение этой единобожеской религией государственного статуса (тут заслуга Рима). Столь удачный финиш третьего возраста плюс еще некоторые причины, о которых будет сказано в [i]"Возрастах человечества"[/i], привел к тому, что четвертый возраст (25-425) прошел вообще без имперских циклов. Зато уж пятый возраст отмечен необычайно планомерным и поступательным движением имперского ритма: две Византии и Халифат заполняют ткань пятого возраста без просвета. География новых имперских циклов несколько странновата. Такое впечатление, что история, дав отдохнуть человечеству от имперского ритма в четвертом возрасте, в пятом также решила дать отдых Европе. Удивительный поворот: Европа остается центром мира, но лишается сердца, один лишь холодный разум... Сердце тем временем бьется на востоке. Византия, Халифат, вторая Византия...